Вениамин Рыбкин, для своих – Веник, щелчком отправил измочаленную зубочистку в урну под столом и тут же сунул в рот новую палочку. Степень интенсивности переработки бамбуковых изделий безошибочно подсказывала другим обитателям редакции глубину Вениковой мысли и определяла период, когда со всякими глупостями к нему лучше не подходить: точно пошлет.

Пальцы яростно вколачивали клавиши ноутбука в столешницу. Заваренный прямо в кружке кофе давно остыл. Запас зубочисток таял. Веня по макушку ушел в работу.

***

Утром ему позвонила старинная знакомая, доктор из 33-й городской поликлиники, попросила о встрече.

- О чем речь, Тань, забегай, когда удобно… Тема серьезная? Я такие люблю, ты же знаешь. Документы есть? Прекрасно. Жду.

Договорившись встретиться через час, Веня набрал в поисковике «Здравоохранение города N»: предстоит разговор о медицине, а он как профессионал должен быть в теме.

- Ишь ты! – восхитился он вслух через пять минут. – «Средняя заработная плата N-ских докторов с 1 января повысилась на 15 процентов и достигла 120 тысяч рублей»… И чего я в медики не пошел? Был бы сейчас, как кот в сметане.

«Мы сохранили все учреждения здравоохранения, обошлись без закрытия больниц»… Это кто говорит? Министр Сундукова, ага… «Число получающих высокотехнологичную помощь выросло на 20 процентов, число умерших от болезней сердца снизилось на 30 процентов»… «Укомплектованность врачебными кадрами лечебных учреждений первичного звена – 80 процентов»… «Привлекаем специалистов высокими зарплатами, подъемными и предоставлением жилья»… «В тестовом режиме заработала электронная регистратура»…

Веня откинулся на спинку стула. В задумчивости отхлебнул из кружки. «Странно. Если в нашей медицине все так радужно, почему мы обращаемся за помощью в платные клиники? И мы с женой, и родители. Когда я последний раз к участковому терапевту на прием ходил?»

Рыбкин честно попытался вспомнить. Оказалось, шесть лет назад. Не то чтобы со здоровьем все в порядке. Просто легче заплатить, чем выстаивать очередь за талончиком, а потом месяцами ждать очереди на УЗИ или ФГС по полису.

«Может, у меня устаревшие данные о работе наших поликлиник, а там уже все по-другому, как за границей. Татьяна сейчас все расскажет», - решил не гадать Веня.

***

- Да ладно тебе! Сказано же: средняя сто двадцать тысяч! Ну, пусть девяносто, ну, восемьдесят. Какие сорок пять?! – не поверил Рыбкин.

- Сорок две, Веник, - поправила его Татьяна. – Это самое большее за последние полгода. На полную ставку с переработками и работой на приеме пациентов за себя и за медсестру по причине ее отсутствия. На, изучай, - и протянула ему копии расчетных листов. Рыбкин уткнулся в бумаги близоруким носом.

Как вскоре выяснилось, реальный доход участкового терапевта - по многочисленным отзывам пациентов, очень хорошего специалиста (копии благодарственных писем от жителей города N здесь же, в папке) – только верхушка айсберга. Все намного, намного интереснее.

Примерно год назад в 33-й поликлинике сменилось руководство. После ряда скандалов, связанных с громкими увольнениями сотрудников и финансовыми нарушениями, главврач пошел на повышение, возглавив районную больницу, а на его место был утвержден доктор со стороны, который проявил себя тем только, что расставил приведенных с собой людей на ключевые посты и отдал им бразды правления.

Руки приведенных людей, судя по всему, пощупали бразды правления впервые, посему эйфория от ощущения беспредельной власти и столь же беспредельных возможностей накрыла их с головой.

***

Заместитель главврача Петухов быстро соорудил поблизости от поликлиники частный Центр компьютерной диагностики «Пионер». В 33-й, как по заказу, подобное оборудование в нерабочем состоянии. Куда направлять пациентов на диагностику? Так в «Пионер» же!

А как: платно или по договоренности с учреждением в рамках ОМС? А можно и так, и так? Одним махом двух зайцев: за исследование «Пионеру» из своего кармана платит пациент, а потом за это же исследование на основании документов, подготовленных поликлиникой, деньги перечисляет еще ФОМС?

Суеты, конечно, много, с таким-то документооборотом. Петухов и суетится. На рабочем месте в 33-й его редко можно застать. Но и здесь техника выручает: он распорядился во всех коридорах камеры видеонаблюдения установить. Чтобы, значит, в курсе быть, кто из врачей вовремя на работу приходит-уходит, сколько пациентов у кого на приеме было, кто с кем дружит или, наоборот, ссорится.

Ссорится – это хорошо. В коллективе должна быть здоровая конкуренция. За благосклонность руководства. Ведь от этого напрямую выплата-невыплата премии по итогам месяца зависит. Утвержденное положение о премировании? Так нет его в 33-й поликлинике. Зачем? Начальник сам знает, кто премии достоин.

Эффективные контракты с докторами? Ой, да что вы ерунду за телевизором повторяете. Толку от них, когда есть такие руководители, как Ржевская.

***

Заведующая терапевтическим отделением Ржевская, другой член новой управленческой команды 33-й поликлиники, проблему пяти (!) вакантных ставок на терапевтических участках решила легко и непринужденно, в кулуарных беседах с лояльными к руководству врачами, по принципу «самым лояльным – лучшие участки с большей доплатой».

При этом доплата получилась двойной: премия за выполнение плана по приему и обслуживанию вызовов на дом и вознаграждение за работу сверх норматива.

Нелояльных это не касается. К примеру, Татьяне, исполняющей обязанности председателя первичной профсоюзной организации, возмутительнице, так сказать, спокойствия, подработка в виде обслуживания свободного участка была предложена в последнюю очередь.

Естественно, из того, что осталось, а остался частный сектор с собаками, перепутанными адресами, сугробами и непролазной грязью в условиях вечно отсутствующего служебного транспорта. И главное – без четко обозначенной цифры оплаты за подработку: «Вы же все равно план не выполните». Да-да, «работайте, негры, солнце еще высоко».

По правде сказать, отношения Татьяны с Ржевской не сложились не только на почве общественной деятельности первой. Так вышло, что Татьяна стала свидетелем служебного подлога, а позже – причинения начальницей вреда здоровью подчиненной.

- В кои-то веки в этом году стали доплачивать врачам за проведение диспансеризации населения, - рассказала Татьяна. – В соседнем со мной кабинете работала молодая женщина-терапевт, из числа приглашенных.

Недооформив карты по диспансеризации, она ушла на бюллетень. Врачи тоже люди, нам тоже свойственно болеть. На период ее отсутствия прием по участку взяла на себя Ржевская.

Не устаю поражаться ее работоспособности: как она ухитряется совмещать обязанности заведующей со всеми появляющимися в отделении вакансиями, включая старшего фельдшера и врача-терапевта, и даже иметь постоянную подработку в другом учреждении. По факту качественной работы нет ни тут, ни там, но это руководство не смущает.

В общем, Ржевская временно заняла соседний кабинет. И обнаружила там недооформленные медкарты по диспансеризации. Оп-па, подарок судьбы! Фамилия врача, выполнившего работу, вычеркивается, вместо нее вписывается фамилия Ржевской. И – получите, доктор, оплату за «доблестный труд»!

По выходу с больничного молодой коллеги подлог обнаружился. Разразился скандал, свидетелем которого я стала по причине соседства кабинетов, но этим дело не закончилось.

Ржевской не понравилось упорство, с которым обманутая врач стала добиваться справедливости, и принялась травить ее и заодно работавшую с ней в паре медсестру. Слышал фразу: «Словом можно убить»? Не знаю, как насчет убить, но вогнать молодого, полного сил и здоровья человека в затяжную депрессию и хроническое заболевание – очень даже.

Здоровье доктора в результате откровенной травли и издевательств начальства пошатнулось, чему подтверждением – больничные листы (хотя Петухов требует, чтобы больничные листы открывались сотрудникам учреждения только с его личного согласия), вызовы «скорой», обращения к специалистам, грозные диагнозы.

- Так система ломает молодые неопытные души, - трагическим басом продекламировал Рыбкин.

- Не система, а отдельные негодяи в креслах начальников, - поправила его доктор. – А вот когда они личным примером и безнаказанностью вырастят смену себе подобных, тогда и всей системе кирдык.

***

- Самое для меня удивительное, - вздохнула Татьяна, - что руководство поликлиники не тревожит отток специалистов. Укомплектованность врачебными кадрами у нас сегодня пятьдесят процентов, средним персоналом – всего тридцать, и народ продолжает бежать из учреждения, но никаких мер остановить бегство не предпринимается.

- По всей видимости, финансирование свободных ставок вашим руководством распределяется между собой и угодными, - проявил смекалку Рыбкин.

- Так и есть, и пес бы ними, но как эта ситуация отражается на пациентах? Какое качество лечения можно ожидать от врача при двойной, тройной нагрузке? Или, скажем, от медсестры процедурного кабинета? Кстати, на лето в процедурке не остается вообще никого. Забор крови, уколы – кто это будет делать, непонятно.

- Да-а уж… - протянул Веня и побарабанил пальцами по столу, вспоминая, о чем хотел спросить приятельницу. – Вспомнил! Ты что-то упоминала про выполнение плана. Что за план? По больным, что ли?

- А чего это тебя так смешит? Да, по количеству принятых пациентов на приеме и вызовов, обслуженных на дому. Чтобы выйти на плановые показатели, нас заставляют отрабатывать отпуск: за десять месяцев надо выполнить столько приемов и вызовов, сколько положено по нормативу за двенадцать. По крайней мере, в нашей 33-й вопрос стоит таким образом.

План спускает учреждению территориальный ФОМС, в соответствии с ним выделяет финансирование. Нет плана – нет денег.

- «Нету ручек – нет конфетки», - фыркнул Рыбкин. - Танюша, это же абсурд! Должно быть наоборот: чем меньше больных, тем, значит, качественнее работают медики, тем больше их надо поощрять. Ну почему у нас все с ног на голову? Тань, - понизил он голос, - а ОМС в морг, случайно, план по трупам не спускает?

- Спускает, - пожала плечами доктор. - Как будто для тебя это новость.

Веня сглотнул заготовленный смешок. Шутка не удалась.

***

Много чего нового для себя узнал Рыбкин. По разным мелким моментам, вроде отсутствия доплаты врачу за работу на приеме без медсестры, или требования заведующей Ржевской прихода терапевтов за час до начала рабочего дня (без оплаты, разумеется) с объяснительными в случае отказа, сразу же помог Татьяне составить заявление в инспекцию труда. Это их профиль.

В какие-то вопросы пришлось вникать глубже.

- Как так получается, что за одну и ту же работу ваши врачи получают разную оплату? – спросил Веня, прошерстив папку с документами.

- Я же говорила: премии распределяются руководством по своему усмотрению, здесь справедливости искать не приходится.

- А стимулирующие выплаты – это ведь не премии, верно? Почему же они у вас разные? Штрафы, смотрю, какие-то космические…

Как пояснила доктор, осадное положение, на которое перешел профком поликлиники, началось три года назад именно из-за нового положения о стимулирующих выплатах. Типовой текст документа, предложенный территориальным фондом ОМС, профком наотрез отказался согласовывать без внесения изменений, и тому есть причины.

К примеру, положение предполагает стопроцентное выполнение плана по оказанию медпомощи, в противном случае – штраф и снятие стимулирующих выплат. Дальше: стопроцентное выздоровление пациентов. Ладно, если человек пришел с банальной ОРВИ. А если у него онкология, инсульт, какая-нибудь хроническая болезнь? Тем хуже для лечащего врача, потому что за не полное вылечивание – штраф и лишение стимулирования.

Также положение предписывает учреждению ежегодно обеспечивать стопроцентную иммунизацию населения. Ну и что, что у некоторых людей на прививку от гриппа случаются аллергические реакции, или человек болен, или вынашивает ребенка, или это кормящая мама. Всех привить! Иначе – штраф и снятие стимулирующих выплат.

Попытки здравомыслящего актива поликлиники доказать невыполнимость прописанных в положении условий привели к его увольнению по статье. Профком был обезглавлен, Татьяне пришлось занять место председателя.

Вопрос о применении драконовского положения о стимулировании в той неразберихе затих было, но новое руководство 33-й восприняло его как действенный инструмент кадровой политики. И начало применять. Не ко всем, конечно. Образно говоря, не очередью, а одиночными выстрелами.

- Говоришь, то, что положение применяется выборочно, для наказания неугодных вроде тебя, легко проверяется по бухгалтерским документам? – поскреб подбородок Веня. – О’кей, вот тебе еще бумага. Пишем заявление в следственный комитет о преследовании работодателем за профсоюзную деятельность.

***

Как журналисту, Рыбкину работа тоже нашлась. Очень ему глянулась тема диспансеризации. Вернее, серая схема, примененная в 33-й поликлинике, а может, и не только там.

Суть проста. Проведение лечебным учреждением диспансеризации населения предусматривает дополнительное финансирование, и оно тем больше, чем выше процент выполнения плана, спущенного «сверху».

Как заманить жителей города N на диспансеризацию, если изрядная их часть предпочитает посещать платных врачей, забыв дорогу в поликлиники по месту жительства? Да никак! Другая-то часть населения, заболев, все же ходит на свои участки.

Их визиты с обследованием, результатами анализов, диагнозами и назначениями отражены в медицинских картах. Карты – вот они, рядками на стеллажиках. Взяли, перелистали, переписали все, что нужно, в карты диспансеризации, сделали копии анализов, вклеили, не забыли вложить заявления «от граждан» о добровольном согласии на диспансеризацию (как правило, написанные одной рукой). Все!

В ход идут и данные медкарт, заведенных для платных медосмотров – профессиональных, для разрешения на владение огнестрельным оружием, для получения водительских прав и прочее. А что? В них тоже есть все, что нужно: ФИО, г.р., результаты обследования, заключения и рекомендации специалистов.

Бумагомарательство и очковтирательство, не более. На состоянии здоровья населения эта фикция не отражается совершенно никак. Зато приносит неплохой доход лечебному учреждению. Нет, не так: приносит хороший доход некоторым сотрудникам учреждения.

Если же посмотреть на ситуацию в более общем плане, то выходит, что за одну и ту же работу идет двойная оплата, а в случае с платными медосмотрами – тройная: из кошелька пациента и из бюджета - за работу врача на приеме и за проведение «диспансеризации».

«И мы еще хотим, чтобы наше здравоохранение не дохло, лечило нас! - Веня машинально грыз зубочистку, не переставая долбить по клавишам. – Некогда им нас лечить. Оне схемы серые придумывают. Оне бумажки пишут.

Ничего-о-о, мы тоже писать обучены. Ща так напишу, так распишу. Клистирные трубки! Р-развели, понимаешь, коррупцию. Устроили из лечебного учреждения контору по производству бумаги в обмен на народные деньги, а здоровье нации им до лампочки... Не забыть до вечера позвонить ребятам из экономического отдела. Им будет интересно».

Саша ОСЕНЕВА

Все совпадения автор просит считать случайными