Московский центр Карнеги опубликовал статью Ольги Романовой о состоянии судебной системы. Редакция “Весьма” считает полезным ознакомить вас с ее ключевыми положениями, в которых ёмко и досконально описано, что из себя представляет современный российский суд. В особенности, когда от обвинений в экстремизме и даже преступлении против человечества за картинки в социальных сетях, не застрахован практически никто.
Российская судебная система давным-давно парализовала сама себя. «Если мы последим за тем, какие термины используем, говоря о проблемах суда и правосудия, то поймаем себя на том, что в последнее время термин «судебная система» очень сильно преобладает над термином «судебная власть», – считает вице-президент Адвокатской палаты Москвы Вадим Клювгант. – Основной проблемой является восстановление суда как власти».
Еще в 2013 году Институт проблем правоприменения при Европейском университете в Санкт-Петербурге провел исследование биографий российских судей и впервые получил данные о структуре судейского корпуса и карьерах. Средний возраст судьи 43 года. Женщины составляют 65% общего числа (это в 2013-м, сейчас уже 68%), но среди председателей судов – 64% мужчин; 45% судей имеют заочное юридическое образование; 30% судей пришли из аппарата судов; 21% – из прокуратуры; 17% – из органов следствия. И в том числе поэтому судьи считают себя частью правоохранительной системы. Помощниками полиции.
В Институте проблем правоприменения проанализировали 2369 текстов заключений квалифколлегий по результатам рассмотрения заявлений на соискание должности судьи за 2014–2015 годы. Так вот: среди судей, первый раз подающих документы, лишь 44% имели несколько мест работы до этого, а опыт 56% судей ограничен исключительно работой в аппарате судов. В 2015 году уже 73% новых судей оказались бывшими сотрудниками аппарата. И глава Мосгорсуда Ольга Егорова заявила, что одобряет эту практику. Еще бы: она и сама выходец из судебных секретарей.Кирилл Серебренников, tvc.ruСудьями все чаще становятся клерки, бывшие секретари с заочным образованием. И по данным судебного департамента Верховного суда, среднестатистический судья выносит оправдательный приговор один раз в семь лет. При этом каждый судья понимает: оправдательный приговор всегда обжалуется и чаще всего отменяется. А отмена приговора – это брак в работе судьи, возможны санкции вплоть до увольнения.
Научный руководитель Института проблем правоприменения при Европейском университете Вадим Волков говорит: «Когда мы смотрим на карьерные треки – откуда, из каких юридических областей приходят в судейское кресло, – то понимаем сразу несколько вещей. Это говорит нам кое-что про престиж профессии судьи по сравнению с другими профессиями. Это свидетельствует и о том, какова кадровая политика судебной системы. И Администрации президента в отношении судебной системы».
Системе не нужен внешний опыт, не нужны опытные юристы. А нужны исполнительные кадры, привыкшие подчиняться.
Если вы попали в суд, вы должны понимать: ваша судьба решается не здесь. Более того, если вы уже в суде – ваша судьба решена. Просто вы еще об этом не знаете. А судья – что судья, он просто огласит решение.
И вот крик души анонимного судьи, который ведет телеграм-канал Just the Judge (я, кстати, как давний читатель не сомневаюсь, что это именно судья):
«Судьи в общей массе – это такая же чернь, наполняющая судебные околотки и разбирающая завалы мелких взяточников, наркоманов, воров, убийц и грабителей. Судьи в общей массе своей вообще никому не нужны. Не нужны ни председателю Верховного, ни кому-то еще. Работаете? Хорошо. Не работаете? На квалифколлегию, и до свидания! Следующий.
По общей массе служителей Фемиды вообще невозможно судить о состоянии судебной системы. Каждый из них делает ровно то, что делают лидеры судейского сообщества, – не отсвечивает. Каждый судья сам за себя. Поэтому в суде ничего не происходит. Поэтому инспектор ДПС «лишает» прав водителей. Поэтому оперативник ФСБ или УгРо говорит: ты сядешь. И все они правы. Суд сегодня зависим и непрестижен.
Круто быть судьей на тусовке с главами администраций, начальниками полиций и прочих силовых. Но не круто со всеми остальными. Мне кажется, что участковый более индивидуален, чем мы. Да к тому же имеет вид лихой и придурковатый».
