Поэт и жернова. Какие стихи писали узники лагерей?


фото openrussia.org
фото openrussia.org

В Магадане и по всей стране сегодня вспоминают жертв политических репрессий, люди вновь вспоминали узников советских лагерей. 

Нечеловеческие условия колымских тюрем ощутили на себе писатели, ученые, художники, учителя, невиновные люди рабочих профессий по сфабрикованным обвинениям, которые укладываются в две страшные цифры статьи 58.

Лагеря оставили не только отпечаток скорби на нас, но и создали особую пронзительную поэзию, к которой мы сегодня можем прикоснуться. Давайте попробуем. 

Юрий Домбровский (1909-1978), писатель, искусствовед, в 1933 году был арестован и выслан из Москвы в Алма-Ату. Повторно арестован в 1936 году, был отпущен через несколько месяцев. 1939 г. – третий арест, в 1943 году был досрочно, по инвалидности, освобождён. В четвертый раз арестован в 1949 г., освободился в 1955. 


Меня убить хотели эти суки,

Но я принес с рабочего двора

Два новых навостренных топора.

По всем законам лагерной науки

Пришел, врубил и сел на дровосек;

Сижу, гляжу на них веселым волком:

«Ну что, прошу! Хоть прямо, хоть проселком...»

— Домбровский, — говорят, — ты ж умный человек,

Ты здесь один, а нас тут... Посмотри же!

— Не слышу, — говорю, — пожалуйста, поближе! —

Не принимают, сволочи, игры.

Стоят поодаль, финками сверкая,

И знают: это смерть сидит в дверях сарая —

Высокая, безмолвная, худая,

Сидит и молча держит топоры!

Как вдруг отходит от толпы Чеграш,

Идет и колыхается от злобы.

«Так не отдашь топор мне? Не отдашь?!

Ну, сам возьму!» — «Возьми!» — «Возьму!..» — «Попробуй!»

Он в ноги мне кидается, и тут,

Мгновенно перескакивая через,

Я топором валю скуластый череп,

И — поминайте как его зовут!

Его столкнул, на дровосек сел снова:

«Один дошел, теперь прошу второго!»


И вот таким я возвратился в мир,

Который так причудливо раскрашен.

Гляжу на вас, на тонких женщин ваших,

На гениев в трактире, на трактир,

На молчаливое седое зло,

На мелкое добро грошовой сути,

На то, как пьют, как заседают, крутят,

И думаю: как мне не повезло!


Наталья Горбаневская (1936-2013), поэт, диссидент, участница демонстрации 25 августа 1968 на Красной площади, арестована в 1969 по обвинению в «распространении заведомо ложных измышлений, порочащих советский государственный и общественный строй». С января 1971 по февраль 1972 года пребывала на принудительном лечении в институте им. Сербского.

В сумасшедшем доме

выломай ладони,

в стенку белый лоб,

как лицо в сугроб.


Там во тьму насилья,

ликом весела,

падает Россия,

словно в зеркала.


Для ее для сына -

дозу стелазина.

Для нее самой -

потемский конвой.


Юлий Даниэль (1925-1988), писатель, в 1965 г. арестован и приговорён (вместе с Андреем Синявским) за публикации своих произведений за рубежомк 5 годам заключения по обвинению в антисоветской агитации.



Да будет ведомо всем,

Кто

Я

Есть:

Рост — 177;

Вес — 66;

Руки мои тонки,

Мышцы мои слабы,

И презирают станки

Кривую моей судьбы;

От роду — сорок лет,

Прожитых напролет,

Время настало — бред

Одолеваю вброд:

Против МЕНЯ — войска

Против МЕНЯ — штыки

Против МЕНЯ — тоска

(Руки мои тонки);

Против МЕНЯ — в зенит

Брошен радиоклич.

Серого зданья гранит

Входит со мною в клинч;

Можно меня смолоть

И с потрохами съесть

Хрупкую эту плоть

(Вес — 66),

Можно меня согнуть

(От роду — 40 лет),

Можно обрушить муть

Митингов и газет;

Можно меня стереть —

Двинуть махиной всей,

Жизни отрезать треть

(Рост — 177).

— Ясен исход борьбы!..

— Время себя жалеть!..

(Мышцы мои слабы)

Можно обрушить плеть,

Можно затмить мне свет,

Остановить разбег!..

Можно и можно...

Нет.

Я ведь — не человек:

(Рост — 177)

Я твой окоп, Добро,

(Вес — 66)

Я — смотровая щель,

(Руки мои тонки)

Пушки твоей ядро,

(Мышцы мои слабы)

Камень в твоей праще.


Борис Чичибабин (1923-1994), поэт, был арестован в 1946 за антисоветскую агитацию, осужден на 5 лет.


Сними с меня усталость, матерь Смерть.

Я не прошу награды за работу,

но ниспошли остуду и дремоту

на мое тело, длинное как жердь.


Я так устал. Мне стало все равно.

Ко мне всего на три часа из суток

приходит сон, томителен и чуток,

и в сон желанье смерти вселено.


Мне книгу зла читать невмоготу,

а книга блага вся перелисталась.

О матерь Смерть, сними с меня усталость,

покрой рядном худую наготу.


На лоб и грудь дохни своим ледком,

дай отдохнуть светло и беспробудно.

Я так устал. Мне сроду было трудно,

что всем другим привычно и легко.


Я верил в дух, безумен и упрям,

я Бога звал — и видел ад воочью, —

и рвется тело в судорогах ночью,

и кровь из носу хлещет по утрам.


Одним стихам вовек не потускнеть,

да сколько их останется, однако.

Я так устал! Как раб или собака.

Сними с меня усталость, матерь Смерть.


Юрий Айхенвальд (1928-1993), критик, публицист, в 1949 был арестован «за антисоветские высказывания», сослан на 10 лет в Караганду, с 1952 до 1955 находился в Ленинградской тюремной психиатрической больнице.



Хочет Даниил-Заточник,

Чтобы стали дни короче,

Чтобы день прошел скорей

От решеток до дверей...

Почему же я тоскую,

Умышляю наперед,

Словно день прошел впустую,

А ведь он еще идет!

День, приговоренный к казни,

Оцененный ни во что,

Отчего же он не праздник,

Где в нем солнце не взошло?

Вон оно, проходит мимо,

Солнце лета моего.

Ветви сосен черным нимбом

Сомкнуты вокруг него.

А кругом морской, небесный,

Луговой, лесной простор.

Меж собою им не тесно

С тех времен и до сих пор.

Отчего же эта жажда

Видеть завтра поскорей,

Словно день отмерен каждый

От решетки до дверей?


Читайте наши новости в Telegram https://t.me/vesma

и в группе WhatsApp https://chat.whatsapp.com/0pb1QYdM0Jp3OabMSGDwPG

и подписывайтесь в Twitter https://twitter.com/Vesmatoday 





Независимый информационный портал

Телефоны редакции: 

8-924-851-07-92


Почта: 

vesmatoday@gmail.com

     18+

Нашли ошибку? Выделите её и нажмите Ctrl + Enter

Яндекс.Метрика